Tiedohukšet

Meččäh kadon kylä karielane,

Undununna pertit šeizotah.

Tiedä myöten aššun matkalane –

Ikkunoista rahvaš kačotah.

Keški kyliä kolme koivahasta

Kažven ollah tuhjon korgehut.

Paginašša kyžyin karielasta:

”Mistä ollah pohjaškoivahuot?”

”Järvimualda” – vaštai karielane –,

”Šieldä ajoi čuari karielua.

Toi ne puuhut tänne kyläläne

Muistuan kodiamuada ihalua.

  Issutteli puuhuot pertin iäkši.

Kuoli ammuin. Tädä ruanittuo

Šodilašta kodvan taudi piekši –

Unahtan ei kyliä poltettuo.

Tämä muisto kylärahvahalla

Kallehista kaikkie kallehin”.

Koivahazet mualla vierahalla

Čuhutellah hil’l’aručuzin.

                        Urhottaret

Edähäkši kuuluu ambumine.                             

Pedäjistä lumet piratah.

Pietteliečou kiirehaštumine,

Šodanaizet vaštah ammutah.

Jätetty on šukšet lumen piällä,

Jälgilöjä peittäy viehkuri.

Käšky noštau vaštah horman viällä

Rynnäkköhön Šuomen tyttärie.

Moneh kerdah männäh pistimillä,

Jotta vällyš Šuomešša eläisen.

Toratešša šäikähelläh miehet,

Armahutta vuota ei ni ken.

Ymbäröittiä ei šuan šodanaizie,

Kuni heilä oldih patronat.

Eigä yksi heistä puuttun käzih,

Šualehetta jiädih viästäjät.

Yhteh otteh nouštih kallivolla,

Ylähädä alah hypättih.

Lundunulla kivilouhikolla

Oman igalangan katattih.

Ammuin šoda loppu Kannakšella.

Et šie, Šuomi, itken tyttärie.

Kivilöillä aivoin huomnekšella

Alahakši kumarduačen mie.

 1963 vuoži.

        Terveh teilä

Vilie kežä mäni tundumatta,

Järvilöillä rubei riittämäh.

Joučenparvi tiäldä tahtomatta

Ulgomualla läksi lendämäh.

Kluketanda šambu mečän piällä,

Kaikki laulut jiädih keviäh šuat.

Šäilytettih heidä lumen alla

Luhki kylmän šuot dai järvimuat.

Ulgomualla uallot vuahiloissa,

Aivis märgä randa kivine.

Kodvittelou meren lahukoissa

Lundunutta muada ihmine. Valgiešiibi nägöy uniloissa:

Lumimualla keviä tullun on.

Uiksennella voit kazlikkoloissa,

Järelläh jo aiga lendiä on.

Kodvan aigua huoštoahavalla

Kahenkeškie youčen huamottau.

Vaiva vuottua vierahalla mualla–

Kodimualla ylen himottau.

Talven olduoh ulgomeret jiädih,

Kuin i oldih ennen – vierahat.

Joučenparvi päivin lendäy kodih,

Missä ollah järvet armahat.  

                 Pedäjä

Šiemeneštä kažvo kallivolla

Tuulentuoma korgie pedäjä

Edähinä pedäjiköt ollah,

Keškišuolla yksinäh hiän jäi.

 Kurrenpiru eigö veššelytä,

Tuakši piäššä eliässäh ei šua.

Kežän aloh šula ei ni yhtä

Igähine kylmä roudamua.

Pedäjä on kallivon žen kabun,

Juurdu roudah šulamattomah,

Karumualla ilmain toizin abuo

Vaštah tuulda toibu šeizomah.

Ruahi lyöy dai tuuli täyttä vägie

Talviloilla händä muurdelou.

Ei vain puulla, kallivolla valgie –

Viluloista kivi halgiel’ou.

Andauduja – aina alahana,

Tallattava – vähänkeštäjä.

Monet ijät voittamattomana

Kallivolla šeizou pedäjä.

            Kodimualla

Kallispiänä kyžyin piеndä lašta:

”Midä poiga eloštele ei?”

”Eloššuš on kadon Karielašta,

 Izät kodih myöštiäčetty ei.”

Tyttölöidä olen kyžyn hiäššä:

”Midä lauluo lauleta hyö ei?”

”Šulahazet tyrmistä ei piäššä,

šodaaiga ilolaulut vei”.

Emäldä mie kyžyin kalmizolla:

”Midä vanha itköy hyräyttäy?”

”Paha, poigan, vierahissa olla,

 Leškinaista rahvaš itettäy”.

Karielane harma lindu-kägi

Ylči tyhjiä kyliä lendelöy.

Yhä mäni karielazin vägi,

Nuorillisto linnoih pagenou.

   Kodalindune

Kodimualla Karielašša

Šeinie riehkiu pakkane.

Vilun aijan Afrikašša

Eläy kodalindune.

Tiälä pöyryy huomnekšella,

Šielä – kukat kukitah.

Vuotellešša linnut šielä

Keviäh šuat ei lauleta.

Kodih tulduoh ojazešta

Muuttolindu vettä joi,

Lämbimäštä päiväläštä

Karumualla laulut toi;

Räpyttelöy šiibyzillä,

Kodazen luoh viheldäy;

Näillä mailla armahilla

Poigie kažvattamah jiäy.

Kaunehembua muada

      mie en tiijä

Virdavezi kuohuu leviekkäli,

Konža lunda ottau muaemä.

Muuttuačen on nytten kaikkiegali

Pohjolazen kylän elämä.

     Havaštuačou meččä talven mändyöh,

Vihahtan on šärkät hobiezet.

Parvizena igähizeh mändyh

Pörähettih käbrylinduzet.

Toine eččiy kaiken ijän hyviä,

Muailmašša paikkua parembua.

Eliässäh ei kylvä yhtä jyvie,

Missä magua – šielä kodimua.

Häneštä eu lämmindä ni kellä,

Hylgymieštä vuota eigö ken.

Kodimualla hengellä on hellä,

Šynnynmua on kallis omuten.

Järven kaččou karielane kylä,

Rannikošša šoudovenehet.

Šuariloilla lämbimällä yöllä

Uniloida nähäh joučenet. 

Šoita, kandeleh !           

Uhtuon piällä on jo päivän šilmät,

Taivahalla tähet šammutah.

Jälgeh šulua pattiet keviäkylmät

Peldovihandoja rouvvatah.

Hobiutettu leškiakoin tukat.

Kuitti-järvi vuottau šoudajua.

Šoudošaneluššon kera ukot

Verkotettais nytten abajua.

Kuitti-järvi, havaššuta uallot,

Alottuakko vällyšlauluja!

Unahettih pienet kivipellot

Kandelehen iändä kuulujua.

Koilliezella palau huomnešruško,

Pihalla on kallispäivälleh,

Kanža eläy kuni eläy uško –

Šoita, karielane, kandeleh!  

   Kodimualla!

Kägi kukkuu kangahalla

Vuokša-järven luona.

Missä piäzit kualamalla –

Ollah lahet šuona.

Kukkuu lindu ihmelline,

Karielazien emä.

On mein oža häbielline –

Kodie löyvvä emmä.

Endizelläh hyöhkötuuli

Kandau vihmua rankua.

Ei nyt vizazniekoin nuoli

Katkua igälangua.

Täydyy kägilöinä olla

Mualla vierahalla.

Aiga yhtyö nuodivolla

Izöin kodimualla.

Kuku, kägi–kägizeni,

Jogo kangahalla.

Kuču, kuldarindazeni,

Armahalla mualla.  

  Kodimuat

Miun ieššä lapšuš – armaš Ruaječkoi.

Mie olen tullun tänne edähädä.

Miuh kaččou kull’akolda burčatoin

Šuunviäristäjä kirikömmä hädä.

Kuin-ollou kuollun kaikki kyläveh:

Ei hauku koira, eigä ite lapši.

Nyt kiriköššä kumarrella ei,

Ei nuoret koissa paissa karielakši.

Mie olen vieraš mualla vierahalla,

Ei ihaššuta milma tämä mua.

Mie olen šyndyn tiälä, Hmel’ovalla,

Vain eule tiälä kodie miunomua. 

En issu illoin ulgopordahilla,

En šano: Terveh teilä, rahvahat!

Vain kalmiz’olla mualda puuduvilla,

Miun tuttavilla, šanat parahat.

Jäi kauhie muisto: čuari-orjuštaja

On viässä työndän hiideh karielan.

On vaštah nouššun kanžan puolistaja,

Hiän meilä jätti oman šiänalan.

Šie olet herra kuni miekka kiäššä.

Šie olet kanža kuni kieli on.

Šiun ezituatto šyndy Karielašša,

A Kariela mein Kodimuana on.

  Tuaš muaduu taivaš. Tervapiäčkyzet

Jo ammuin ollah poistun Ruaječkoista.

Nyt Hormanmuašša mieštä löyvvä et

Ken valdašanan virkkais karieloista.

En mie ite, hengipaikka itköy,

Maguamašta milma noššattau –

Kuččuu šinne – missä talvi pitkä,

Missä joučen poigie kažvattau.

Puolissella pidäy kodimuada,

Šodua käyvvä mahto kariela.

Mahto rahvaš kaikki ruavot ruadua,

Omua uško ylijumalua.

Paukku kuulu Kemin tyrmän piäššä,

Monda šadua šielä ammuttih.

Peitokkali huomnešhämäräššä

Kaiken kanžan ynnäh tuhottih.

Pihoilla on kažvan huimaheinä,

Kylissä on langen katokšet.

Iänettä on Kemin tyrmän šeinä,

Kaimuamatta jiädih ruumizet.

Iče olen lähten Karielašta,

Milma viäššä työndä eigö ken.

Jiännyzellä tyrmän kattilašta

Pezinvettä šyyvvä tuliisen.

En mie ite, hengipaikka itköy,

Maguamašta milma noššattau –

Kuččuu šinne – missä talvi pitkä,

Missä joučen poigia kažvattau.

                                24.09.1969  

Talvi

Tuuli lunda tuiskuttelou

Keriäy lumikinokšet.

Jogo puuhuon šomittelou,

Valguau šärkät hobiezet.

Tuhjot ollah huinuloissa,

Kivet viluo huahetah.

Kaikki taivaš tähtilöissä,

Revontulet paletah.

Onba kummua Karielašša,

Yöllä äššen hirvittäy;

Kuulet hyybien hyykkämäššä,

Lumi mualla hyžättäy.

Pakkane že hamaralla

Riehkiu šeinie kylissä.

Kumarrukšie jumalalla

Panou akka unissa.

Aivokkazeh kynnykšellä

Koira tanžiu val’ssoja.

Kiirehyttäy meččäh sell’a,

Hiihtäy niädän ambuja.

                              29.02.1992

        Волшебства

В лесу затеряна деревня карельская

Сонными избы стоят.

По дороге иду путник -

Из окон народ смотрит.

Посреди деревни три березки

Выросли в куст высотой

В разговоре спросил карела:

”Откуда северные березки?”

”Из озерной земли” – ответил карел–

Оттуда царь выгнал карелу.

Принес эти деревца сюда селянин

Вспоминая родину милую.

   Посадил деревца к избе.

   Умер рано. Этого раненного

   Солдата недолго болезнь била-      

Забыть не мог деревню сожженную.

Эта память деревенскому народу

Из ценнейших всех ценнее”.

  Березки на земле чужой

  Шепчут потихоньку.

         Героини

Вдалеке слышится стрельба.                             

С сосен снега сыплются.

Придержалась атака,

Воительницы навстречу стреляют.

Оставлены лыжи на снегу,

Следы закрывает вихрь.

     Приказ поднимает русскую силу  

На приступ дочерей Финляндии.

Много раз идут в штыки,

Чтоб свобода в Финляндии жила.

В драке вздрагивают мужчины,

Пощады не ждет никто.

Окружить не могли воительниц,

Пока у них были патроны.

И никто из них не попал в руки,

Без добычи остались агрессоры.

В один прием поднялись на скалу,

Сверху вниз прыгнули.

На заснеженных камнях

Свою нить жизни оборвали.

Давно война кончилась на Перешейке

Ты, Финляндия, не оплакала дочерей.

Камням рано утром

Низко поклонился я.

 1963 год.

  Привет вам

Прохладное лето прошло незаметно,

Озера стали покрываться льдом.

Лебединая стая отсюда нехотя

За рубеж отправилась лететь.

Клёкотание затихло над лесом,

Все песни остались до весны.

Сохранили их под снегом

Замерзшие болота и озерная земля.

За границей волны в пене,

Всегда мокрый берег каменный.

Проводит время в морских заливах

Заснеженной земли человек.

Белое крыло видит во сне:

На снежной земле весна наступила.

Плавать можно в камышах,

Обратно уже время пролетело.

Недолго на штормовом ветру

В паре лебедь виднеется.

Тяжело ждать на чужой земле–

На родину очень хочется.

Зимой все иные моря  остались,

Как и были раньше – чужими.

Лебединая стая днями летит домой,

Где являются озера милыми.  

Сосна

Из семени выросла на скале

Принесенная ветром сосна,

Вдалеке сосняки,

На болоте одинокой она осталась.

 Журавлиный пир, не веселит ли,

 Обратно выбраться в жизни нельзя.

 За лето нисколько не тает

Вечная холодная мерзлая земля.

Сосна скалу ту обняла,

Внедрилась в мерзлоту нетающую,

На чахлой земле без помощи других

Против ветра стала стоять.

Град бьет и ветер в полную силу

Зимой ее выворачивает.

Не только на дереве, на скале бело –

От холодов камень трескается.

   Сдавшийся – всегда внизу,

   Растоптанный – не долго держится.  

   Многие века непобедимой

   На скале стоит сосна   

На родине

В праздник спросил малого ребенка:

”Почему не живешь весело, сынок?”

”Хорошая жизнь пропала из Карелии,

отцы домой не вернулись”.

  У девушек спросил я в горе:

  ”Почему песню не поют они? ”

  ”Женихи из тюрем не вышли,

  Время войны веселые песни унесло”.

У матери я спросил на кладбище:

 ”Что, старая, плачет заливается? ”

 ”Плохо, сынок, у чужих быть,

 Вдову народ доводит до плача”.

   Карельская серая птица-кукушка

   По пустым деревням летает.

   Всё убавляется карельской силы,

   Молодежь в города бежит.     

Скворец

На родине в Карелии

По стенам трещит мороз.

Время морозов в Африке

Переживает скворец.

 Здесь пуржит утром,

 Там − цветы цветут.

 В ожидании птицы там

 До весны не поют.

    Домой, приходя из ручья

   Перелетная птица воду пила,

   С теплого юга     

  На скудную землю песни принесла;

  Хлопает крылышками,

  У скворечника свистит;

  На этих землях дорогих

  Птенцов растить остается.

Краше земли

я не знаю

Текущая вода бурлит широко,

Когда снег принимает природа.

Изменилась теперь совсем

Северной деревни жизнь.

  Просыпается лес с приходом зимы,

  Зеленеют сопки серебряные.

  Стайками на вековую сосну

  Вспорхнули клесты.

Иной ищет весь век хорошего,

В мире места лучшего.

За жизнь не посеет ни одного зерна,

Где сладко – там  родина.

   От него не тепло ни кому,

   Брошенного человека ждет ли кто.

   На родине  − на душе нега,

   Родина дорога потому, что родная.

В озеро смотрит карельская деревня,

На побережье гребные лодки.

На островах теплой ночью

Сны видят лебеди.

Играй, канделе !  

Над Ухтуо уже глаза солнца,

На небе звезды угасают.

После оттепели злые весенние морозы

 Полевую зелень морозят.

Посеребрены волосы вдовы-старушки.

Озеро Куйтто ждет гребцов.                 С пением рун  старики

Забрасывали бы сети в тоню.

   Озеро Куйтто, разбуди волны,

  Начните свободные песни!

  Забыли маленькие каменистые поля

   Канделе голос слышащийся.                              

На северо-востоке горит утренняя заря

На улице как в праздник,

Народ живет, пока живет вера −

Играй, карел, на канделе!

    На родине!

Кукушка кукует в бору

У озера Вуокша.

Где выбирался по броду −

Заливы стали болотом.

   Кукует птица удивительная,

   Карелов мать.

   Наша доля постыдная −

   Дома мы не находим.

По-прежнему резкий ветер

Несет мелкий дождь.

Ныне стрела врагов

Не обрывает нить жизни.

    Полно кукушкам быть

    На земле чужой.

    Пора соединиться у костра

    На родине отцов.

Кукуй, кукушка-кукушечка,

В каждом бору.

Зови, золотогрудая, 

На милую землю         

Родные края

Передо мною детство–милое Раевское.

Я пришел сюда издалека.

На меня глядит исподлобья без купола

Скривившая рот нашей церкви беда.

  Как будто вымерли все деревенские:

  Не лает собака, не плачет дитя.

  Теперь в церкви не молятся, и не

 говорят дома молодые по-карельски. 

   Я чужой  на чужой земле,

   Не радует меня эта земля.

   Я родился здесь, в Хмелёво,

   Только нет здесь дома моего.

 Не сижу вечерами на крыльце,

 Не говорю: Здравствуйте вы, люди!

Лишь на кладбище из земли иссякшей,

 Моим знакомым, слова наилучшие.

Осталась страшная память: царь-поработитель

Силой послал к черту карелу.

Поднялся против народа защитник,

Он нам оставил свое сердце.

  Ты господин, пока меч в руке.

  Ты народ пока язык есть.

   Твой предок родился в Карелии,

   А Карелия наша Родина.

 Опять темнеет небо. Ласточки

 Уже давно покинули Раевское.

 Ныне в России не найдешь человека

 Кто сказал бы о карелах державное слово.         

Я не плачу, сердце плачет,

Ото сна меня поднимает −

Зовет туда,  где зима долгая,

Где лебедь птенцов растит.

  Защищать нужно родину,

  Вести войну умела карела.

  Умел народ все работы делать,

  В своего верил верховного бога.

 Стрельба слышна над тюрьмой Кеми,

Многие сотни там расстреляли.          Тайно в утренних сумерках

Весь народ сразу уничтожили.

  На улицах растет буйная трава,

  В деревнях обвалились крыши.

  Безмолвна стена кемской тюрьмы,

  Без проводов остались трупы.

Сам я ушел из Карелии,

Меня никто силой не высылал.

Из оставшегося тюремного котла

Помои, пришедши пришел бы.

   Я не плачу, сердце плачет,

   Ото сна меня поднимает−

   Зовет туда, где зима долгая,

   Где лебедь птенцов растит.

Пояснение переводчика.

Во время карельского восстания 1921-22 годов погибли многие карелы, восставшие против произвола большевистской власти. По окончании подавления восстания значительная часть населения  Беломорской Карелии ушла в Финляндию. Советская власть объявила ”амнистию”, поверив, в это вернулась большая часть беженцев. Практически все беженцы, прежде всего, мужчины были расстреляны у стен тюрьмы  города Кемь.

Зима

Ветер снег наметает

Собирает снежные сугробы.

Каждое деревце украшает,

Белит сопки серебряные.

  Кусты в невестиных платках,

  Камни холодом дышат.

  Все небо в звездах,

  Полярные сияния горят.

Есть же чудо в Карелии,

Ночью даже в жуть бросает;

Слышишь сов уханье,

Снег на землю оседает.

  Мороз тот обухом

  Колотит стены в деревне.

  Поклоны богу

  Кладет старуха во сне.

Ранёхонько на пороге

Собака танцует вальсы.

Поторапливает в лес ясная погода,

Идет на лыжах куницы стрелок. 

                                                                                   Перевел на русский язык                                                                                        Светлов Г.И.